Акция протеста в Германии: Volkswagen против Porsche

[Filin]

Мы объяснили, почему это важно для Porsche. Потому что мы уже имеем опыт совместных разработок — Porsche Cayenne и VW Tuareg. В будущем потребуется вкладывать все больше в разработку новых технологий, особенно в области экологии, а альянс позволит нам сэкономить деньги. В-третьих, уже сейчас электронные системы составляют 30-35% стоимости автомобиля. Когда вы закупаете эти системы для 100 000 автомобилей, у вас будет одна цена. Но если вы добавите сюда Audi, Bentley и другие топ-бренды VW, то число машин увеличится до 2 млн — и цена у вас будет уже совсем другой. То есть это позволит нам хорошо заработать в будущем. Но и уже сейчас эта операция принесла нам неплохой куш: мы потратили на скупку 31% VW около 5 млрд евро, а теперь этот пакет оценивается в 16-17 млрд евро.

— А для банков, ссудивших Porsche 35 млрд евро на скупку акций VW, тоже потребовалось делать презентацию?

— Нет. Банки жаждут давать нам деньги, так что никаких презентаций нам не требуется.

— Ожидается, что до конца 2007 г. Европейский суд отменит «Закон «Фольксваген», запрещающий консолидацию контрольного пакета акций VW в одних руках. Когда Porsche объявит, что скупил 51% VW?

— Porsche с нетерпением ожидает отмены «Закона «Фольксваген», и, когда это произойдет, мы сможем воспользоваться нашими правами крупнейшего акционера Volkswagen. Отвечая на ваш вопрос, могу лишь сказать, что после того, как мы увеличили нашу долю до 31%, наблюдательный совет не принимал решений о дальнейшем увеличении пакета.

— Автоиндустрия не знает примеров успешного ведения бизнеса одновременно в массовом и люксовом сегментах (за исключением японских компаний, создавших люксовые бренды на базе массовых моделей): BMW продал MG Rover, Daimler — Chrysler, Ford распродает бренды, входящие в PAG, GM все еще пытается сделать прибыльным свое подразделение премиум-марок. Что дает вам уверенность, что Porsche Holding будет успешен в обоих сегментах?

— Мы вложили деньги именно потому, что уверены в этом. Под крышей VW собраны разные бренды, и мы считаем, что успешны будут все: и массовые, такие как VW, Seat, Skoda, и премиум — Audi, Bentley, Bugatti, Lamborghini. Ну а Porsche останется Porsche.

— Тем не менее внутри группы VW существует сильная конкуренция между моделями: Audi A3 и VW Golf, Audi A8 и VW Phaeton и т. д. Как вы видите возможное решение проблемы?

— Я уверен, что в будущем мы станем более тщательно просчитывать позиционирование каждой модели каждого бренда. Конкурировать внутри группы абсолютно бессмысленно. Так что потенциал группы как в оптимизации процессов, так и в выходе в секторы, в которых марки пока отсутствуют. Например, на автосалоне во Франкфурте VW представил микроавтомобиль под названием Up. Это же историческая ниша VW — он обязан туда вернуться! И поверьте мне: VW это сделает.

— Audi начала выпуск модели R8, которая воспринимается как конкурент Porsche 911. В разработке — модель R4, которая должна стать конкурентом Porsche Boxster. Меня интересует мнение крупнейшего акционера VW: R4 поступит в продажу?

— Мы не считаем Audi конкурентом Porsche. Профиль марок совершенно различен.

— Но я не спрашиваю вас про позиционирование брендов. Лишь про две модели — Audi R8 и Audi R4. Вы видите в них конкурентов Porsche?

— Покупатель Porsche делает свой выбор в первую очередь из-за имиджа бренда.

— Хорошо, давайте перейдем от частного к общему. Как вы будете разрабатывать стратегию и тактику в новом Porsche Holding? Какие вопросы будут отданы на откуп брендам, а какие должны согласовываться с холдингом?

— Очень интересный и важный вопрос. Мне его постоянно задают — даже люди из моей компании. В настоящий момент мне нечего на него ответить. Будущее покажет, как будут поделены эти сферы. Но одно несомненно — ни я, ни Хольгер Хертер не относимся к категории людей, которые ждут у моря погоды. Мы знаем, в каком направлении нам двигаться. Холдинг — это не просто структура, аккумулирующая деньги, но еще и разграничивающая функции.

— В последние годы компания Porsche растет приблизительно на 20%. Как вам удается адаптировать все бизнес-процессы при таком быстром росте?

— Топ-менеджеры Porsche ориентированы на долгосрочные цели. Меня заботит, что будет с компанией через 10 лет. И на ежегодной основе мы корректируем наши стратегические цели, анализируя, как изменилась компания, мир вокруг нас и т. д. Мы действительно тратим много времени на обсуждение стратегических целей. Но мы не только обсуждаем их, но и добиваемся их достижения. Многие компании объявляют прекрасные планы, но с реализацией у них проблемы. Если вы объявляете, что ежегодно на ваших заводах производительность труда будет расти на 8-10%, сделайте это. Такие вопросы не решаются в последний день года — для этого нужна ежедневная работа.

— Как вы можете охарактеризовать свои отношения с Фердинандом Пьехом?

— Он мой акционер на протяжении уже более 15 лет. Но у меня есть и другие акционеры. Моя задача — руководить компанией в интересах всех акционеров. С Пьехом мы работаем вместе уже многие годы, и у нас все в порядке.

— А с новым предправления Volkswagen Group Мартином Винтеркорном?

— Как хорошие. Это было и мое решение продвинуть его на ту позицию, что он сейчас занимает. Он проделал прекрасную работу в Audi, и я уверен, что ему и его команде по силам сделать то же самое со всей группой. Но это будет тяжело.

— Я читал вашу речь на собрании акционеров 26 июня. Она не похожа на большинство речей на подобных мероприятиях — яркая, и вещи в ней называются своими именами. Кто ее писал?

— (Смеется.) Во-первых, у меня прекрасная пиар-ко*цензура*. Мы живем в эпоху глобальных коммуникаций, и, если вы не умеете доносить свои идеи, вы лишитесь бизнеса. Так что в пиаре вы должны собрать лучших людей. Основные тезисы этой речи мы набросали в самолете по дороге из Колумбии. А затем мои коллеги ее закончили.

— Вы были одним из наиболее яростных противников законопроекта, по которому все публичные компании ФРГ с 2006 г. обязаны раскрывать объемы компенсаций своим топ-менеджерам. Ну и что изменилось для вас теперь, когда все знают, что доктор Видекинг — один из самых высокооплачиваемых топ-менеджеров Германии?

— Никто этого не знает — это все слухи. Мы объявляем лишь сумму вознаграждения, выплаченную шести членам совета директоров, что мы делали и 10, и 20 лет назад. Одну цифру. А мои доходы — это мое личное дело.